[Погонщик леммингов]

Автоответчику:

О дикости нравов говорить здесь не будем, ладно? Не та тема. А что до слова "лафа", то здесь типичный пример смыслового дрейфа. В "Очерках бурсы" Помяловского "лафа" означает "лихо".

Есть у меня ощущение, что "лафа" пришла к нам из отверницы -- тайного языка воровских казаков 17 века. Он почти утерян, сохранилось не более 300 слов. Эх, не поленюсь набить фрагмент романа Святослава Логинова "Колодезь":

"-- Здорово, манёк! -- крикнул он, встретив Семена. -- И ты тут? Клёво! А я, вишь, на тырчке жорево слямзил... -- Игнашка добыл из-за пазухи плоскую халявную бутыль с фряжским: -- Сейчас мы с тобой по такому случаю аридмахи приобщимся...
-- Что-то я не пойму, -- сказал Семен, -- по-каковски ты это гуторишь?
-- Ага, проняло! -- Игнашка был донельзя доволен. -- Это, манёк, не простой язык, а тайный, чтобы чужое ухо не понимало. Отверница называется. Мы, казаки, завсегда так говорим, когда надо в тайне. Я на отвернице что угодно сказать могу. Вот, скажем, мешается у тебя под ногами какой-нибудь дурачок, и ты ему говоришь: "Добрый человек, отойди, ступай в избу". Как это будет по-нашенски?
-- Мне откуда знать? -- порадовал знакомца Семен.
-- То-то и оно! А я ему скажу: "Лох клёвый, канай отседова, дуй до хазы", -- он и отпадет.
-- Он просто не поймет тебя -- и вся недолга, -- усомнился Семен.
-- А вот еще... -- Заворуй, казалось, не слыхал Семена. -- Разъясни, что я скажу: "Декан киндеров атас пахан гирый".
-- Десятеро мальчиков внимают старому отцу, -- перевел Семен.
-- Да ну, тебе уже кто-то сказал!.. -- обиделся Игнашка.
-- Никто мне не говорил, -- усмехнулся Семен. -- Просто побродишь по свету с мое, тоже научишься тайные языки разбирать. Ничего в нем нет тайного -- с каждого говора по словечку, вот и весь сказ. У торговцев на базаре тоже такой есть, даже слова не слишком рознятся, -- утешил он Игнашку.
-- А чего им розниться? Вор и купец -- друг другу родней братанов. А впрочем, бес с ними. -- Игнат встряхнул гуся, к которому уже принюхивалась приблудная собачонка. -- Пошли поседжоним, аридмахи набуксонимся. Аридмаха у меня клёвая, не кухторная, для себя боярин держал..."