[Граф Д]

Кстати, еще из Ерофеева, прекрасное. И конечно, тогда он тоже был пьян. Иначе как можно было так о простых матросах... А потом папу обидел. Папу комсомольца. Папу-ветерана!!! Только пьяный мог так... Только пьяный.

"И, вы понимаете, Ерофеев, - вот вы, наверное, еще не служили в армии? - ну что ж, будете служить. И там вы поймете, что значит жизнь. Настоящая жизнь. И, вы представляете, - вы служите во флоте, ваша девушка далеко от вас, вы - в открытом море… И вот вся эта дружная, сплоченная семья матросов запевает песню о девушке, которая ждет возвращения матроса, - ну, одним словом, простую советскую песню - ведь вы с удовольствием подпоете… Уверяю вас - если вы попадете в хороший коллектив, вы сделаетесь гораздо проще… Гораздо проще… - Не думаю… По крайней мере, мой, извините, духовный мир никогда не сузится до размеров того мирка, которым живут эти ваши любящие матросы.
- Гм… "любящие"? Узкий мирок? Вы, наверное, никогда не были любящим?
- Наверное.
- Почему - наверное?
- Тттак… Видите ли, - я вообще не собирался касаться интимных вопросов…
- Ну, ладно… Хе-хе-хе… Вы комсомолец, Ерофеев?
- Да… комсомолец.
- Авангард молодежи?
- Видите ли, я давно поступал в комсомол и… немножко запамятовал, как там написано в уставе - авангард или арьергард…
- Вы ммило шутите, Ерофеев…
- Да, я с детства шутник.
- Очччень жаль… оччень жаль… А вы не знаете, по какому поводу я спросил вас - комсомолец вы или нет?
- Откровенно говоря… теряюсь в догадках…
- Гм… "Теряетесь в догадках"… А ведь догадаться, Ерофеев, не слишком трудно… Знаете, что я вам скажу, - вы никогда не собьете с правильного пути нашу молодежь - и, пожалуйста, бросьте всю эту вашу… пропаганду…
- О боже! Какую пропаганду?!
- Ккаккой же вы милый и невинный ребенок все-таки! Вы даже не знаете, о чем идет речь! "Теряетесь в догадках"! Знаете что, Ерофеев - бросьте кривляться! Поймите ту простую истину, что вы стараетесь переделать на свой лад людей, которые прошли суровую жизненную школу и которые, откровенно вам скажу, смеются и над вами, и над той чепухой, которую вы проповедуете… Смеются и…
- Извиняюсь, но если я говорю чепуху, и все смеются над этой чепухой, так почему же вы так… встревожены? Ведь вы, я надеюсь, тоже прошли суровую жизненную школу?
- Я не встревожен, Ерофеев. Я тоже смеюсь. Но это не простой смех. Когда я вижу здорового, восемнадцатилетнего парня, который, вместо того чтобы со всей молодежью страны бороться за наше общее, кровное дело, только тем и занимается, что хлещет водку и проповедует какое-то… человеконенавистничество… - мне становится даже страшно! Да! Страшно! За таких, извиняюсь, скотов, которые даже не стоят этого!
- Чего - "этого"?
- Да! которые даже не стоят этого! Вы знаете, что мой отец вот таких вот, как вы, в сорок первом году расстреливал сотнями, как собак расстреливал?! Эти…
- Вы весь в папу, товарищ секретарь".