[владик]

КОГДА СЭР СЕРГЕЙ ВЫСТУПАЕТ, ГЕБЕЛЬС ОТДЫХАЕТ

Сообщение от сэр Сергей

владик,

[U]После этого советское командование ещё до вступления на польскую территорию могло с чистой совестью готовиться к их ликвидации, которой бериевские орлы вскоре с успехом и занялись. Поэтому, честь и слава воинам НКВД очистившим нашу землю от польских бандитов.[/SIZE]

Сэр, краснокоричневыми лозунгами ложь не прикроешь. Советская историография по отношению к польским делам, не просто лжива, а фантастически чудовищно лжива.

Ниже подборка отрывков из серьезных исследований по затронутым темам, строго основанных на документах и ссылки. Кому интересно, могут изучить их. Сэр Сергей особая просьба к вам - загаживайте людям мозги.


П.А.Аптекарь От Польской комиссии Общества «Мемориал»

Среди жертв массовых политических репрессий в СССР поляки составили одну из самых многочисленных национальных групп. К этой же группе можно отнести и польских граждан иных национальностей, проживавших в пределах довоенного польского государства.

Ежегодно в Общество «Мемориал» в Москве поступают сотни писем от граждан Польши с просьбой помочь им в получении документов, подтверждающих, что они (или члены их семей) находились в СССР в тюрьмах, лагерях и на поселении, содействовать поиску сведений о погибших и пропавших без вести близких. В десятки центральных и региональных архивов России и других бывших союзных республик мы направляем запросы о судьбах конкретных людей. Приступив к этой работе, мы очень быстро поняли, что ее эффективность — то есть доля положительных ответов и их содержательность — в значительной степени зависит от уровня компетентности наших запросов. В связи с этим остро понадобилось изучение репрессивных кампаний против поляков в СССР как исторического явления. Именно эта настоятельная необходимость дала начало многим работам, представленным в настоящем сборнике.
Исследования были основаны прежде всего на изучении документов. В центральных архивах России — Архиве Президента Российской Федерации (АПРФ), Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ), Архиве Федеральной службы безопасности (ФСБ) России, Российском центре хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ), Российском государственном военном архиве (РГВА), Центре хранения историко-документальных коллекций (ЦХИДК) — были изучены документы различных органов и войск НКВД СССР, руководящих партийных и государственных органов СССР. С 1993 г. исследования проводятся в рамках международной программы «Восточная Европа — общая судьба», соисполнителем которой с российской стороны является Научно-информационный и просветительский центр (НИПЦ) «Мемориал».
http://memo.ru/his***y/polacy/introd.htm

(Российский государственный
военный архив)

ВНУТРЕННИЕ ВОЙСКА НКВД
ПРОТИВ ПОЛЬСКОГО ПОДПОЛЬЯ

(По документам Российского государственного военного архива)

В 1939 г., после раздела и оккупации Польши Германией и СССР, в эмиграции (сначала во Франции, а с лета 1940 г. в Великобритании) действовало единственное легитимное польское правительство, а на оккупированной территории стали создаваться патриотические организации, ставящие целью возрождение независимого польского государства.
С началом второй мировой войны основной военной силой антигитлеровского подполья, игравшей важнейшую роль в сопротивлении захватчикам, была Армия Крайова (АК), подчинявшаяся польскому правительству в эмиграции. В 1944–1945 гг., после освобождения Красной Армией польских территорий от германской оккупации, борьбу с АК с целью ее ликвидации повели уже не немцы, а органы военной контрразведки «СМЕРШ», войска НКВД СССР, а также карательные органы просоветских властей Польши. Утверждения официальной советской историографии, что борьба против польского антигитлеровского подполья, вызванная необходимостью разгрома сил, сопротивлявшихся строительству социализма, началась лишь в октябре 1944 г., не выдерживают критики даже при самом беглом просмотре документов пограничных и внутренних войск НКВД СССР...

http://memo.ru/his***y/polacy/apt10jun.htm

Н.В.Петров, А.Б.Рогинский
(НИПЦ «Мемориал»)
«Польская операция» НКВД 1937–1938 гг.
[Работа выполнена в рамках проекта, задача которого — выявление и публикация директивных документов о массовых репрессиях 1930-х гг. Проект осуществляется группой сотрудников НИПЦ «Мемориал» совместно с Центральным архивом ФСБ, Государственным архивом РФ и рядом других архивов.]

… Стержневым документом здесь является приказ НКВД СССР № 00485. Приказ 00485 был утвержден Политбюро ЦК ВКП(б) 9 августа 1937 г. (П51/564), 11 августа подписан Ежовым и после этого вместе с закрытым письмом «О фашистско-повстанческой, шпионской, диверсионной, пораженческой и террористической деятельности польской разведки в СССР», также предварительно одобренным Сталиным и подписанным Ежовым, был разослан во все местные органы НКВД.
Необходимость одновременного издания этих двух документов была продиктована некоторыми особенностями предстоящей операции. Предыдущий оперативный приказ № 00447, изданный 30 июля 1937 г., вышел без всякого сопроводительного письма. Он не требовал такого подкрепления. Во-первых, потому, что ему предшествовала месячная интенсивная подготовка (учет контингентов, подлежащих аресту, переписка по составам «троек», корректировка лимитов на аресты и расстрелы и т. д.). Во-вторых, и это важнее, приказ этот был по своей направленности совершенно ясен не только руководителям, но и рядовым работникам НКВД, которым предстояло его осуществлять. Он был направлен против привычных для них категорий лиц — кулаков, уголовников, членов бывших политпартий, духовенства и т. д. , то есть именно против тех, кто всегда считался в СССР «враждебным элементом» и кого они арестовывали и осуждали многие годы. Не нов был и способ осуждения (местные «тройки»), опробованный частично в 20-е гг., а повсеместно — в эпоху коллективизации. Таким образом, приказ 00447 выглядел скорее естественным завершением, «последней точкой» в деле уничтожения «традиционных» врагов советской власти, а не чем чем-то принципиально новым. В приказе поражали разве что заданность цифр и их масштаб (за четыре месяца по Союзу следовало арестовать, провести следствие и исполнить приговоры в отношении почти 300 тысяч человек) — но и только.
Совсем иначе должен был восприниматься приказ 00485. Несмотря на то, что речь там велась не о поляках как таковых, а о польских шпионах, все-таки из него следовало, что под подозрением оказывается едва ли не все польское население СССР, а это довольно трудно увязывалось с официально провозглашаемыми государством интернационалистскими лозунгами. К тому же среди сотрудников НКВД было немало поляков. Не могли не вызвать вопросов и отдельные формулировки, касающиеся категорий лиц, подлежащих аресту, например: все перебежчики или все бывшие военнопленные. Не те из них, кто подозревается во враждебной деятельности, а именно все. В практике ОГПУ–НКВД такого рода директива была новацией. По признанию А.О.Постеля, сотрудника УНКВД по Московской области, «когда нам, начальникам отделений, был зачитан приказ Ежова об аресте абсолютно всех поляков, польских политэмигрантов, бывших военнопленных, членов польской коммунистической партии и др., это вызвало не только удивление, но и целый ряд кулуарных разговоров, которые были прекращены тем, что нам заявили, что этот приказ согласован со Сталиным и Политбюро ЦК ВКП(б) и что нужно поляков громить вовсю». По-видимому, именно в предвидении такой реакции на приказ 00485 и было издано параллельно ему «закрытое письмо», которое дополняло приказ и в некотором роде обосновывало его. Тридцатистраничный текст письма, насыщенный именами и фактами, рисовал фантастическую картину деятельности польской разведки на территории СССР на протяжении двадцати лет: эта деятельность направлялась и осуществлялась Польской военной организацией (ПОВ) вместе со Вторым (разведывательным) отделом Польского генштаба; агенты ПОВ с давних пор захватили руководство компартией Польши и польской секцией Коминтерна, проникли во все звенья советского государственного аппарата (включая НКИД, НКВД, РККА); с их помощью в Союз из Польши под видом политэмигрантов, обмененных политзаключенных и перебежчиков были переброшены тысячи новых агентов, создавших, в свою очередь, множество шпионско-диверсионных групп, вербовка в которые в основном осуществлялась в среде местного польского населения; руководил всей этой сетью московский центр, действующий по указке Варшавы, однако отдельные группы или лица были связаны с Варшавой — непосредственно или через консульства Польши в СССР4. «Головка» организации «к настоящему времени» (то есть к августу 1937 г.) уже считалась разгромленной, и основной задачей органов НКВД, как она была сформулирована в преамбуле к приказу, стала «полная ликвидация незатронутой до сих пор широкой диверсионно-повстанческой низовки ПОВ и основных людских контингентов польской разведки в СССР». Соответственно этой версии и перечислялись в приказе шесть намеченных к аресту категорий: …
http://memo.ru/his***y/polacy/00485art.htm

В.Н.Хаустов
(Академия ФСБ РФ)
ИЗ ПРЕДЫСТОРИИ МАССОВЫХ РЕПРЕССИЙ ПРОТИВ ПОЛЯКОВ. СЕРЕДИНА 1930-х гг.

Массовые репрессии 1937–1938 гг. против лиц польской национальности — закономерное следствие в целом конфронтационной политики советского руководства 1920–1930-х гг. в отношении Польши. Существенно обострили взаимное недоверие в эти годы и неудавшаяся попытка установить в Польше советский режим в ходе советско-польской войны, и итоги Рижского мирного договора, и деятельность Коминтерна, направленная на дестабилизацию внутриполитического положения в Польше и подготовку прокоммунистического переворота. Нельзя не брать во внимание и наличие непреодолимых идеологических противоречий.
Вплоть до 1939 г. советское руководство считало Польшу плацдармом, используемым европейскими государствами для подрывной деятельности против СССР и возможного военного нападения. Развитие польско-английских, а затем польско-германских отношений рассматривалось как потенциальная угроза безопасности СССР. Однако и сама по себе Польша воспринималась как противник. Польские спецслужбы, иногда в сотрудничестве с английскими, проводили активную разведывательную деятельность по выявлению военного потенциала как в приграничных, так и в глубинных регионах Советского Союза. Понятное стремление руководства Польши, совсем недавно пережившей массированное вторжение Красной Армии, иметь достоверную информацию о возможных советских военных приготовлениях, воспринималось в Политбюро ЦК ВКП(б) как подготовка Ю.Пилсудским агрессивных действий против СССР. Ведь и поход польской армии на Киев в 1920 г. был такой же реальностью, как и войска М.Н.Тухачевского у стен Варшавы.
На наш взгляд, в тот период не всегда правильно воспринимались те спецсообщения резидентов советской разведки из Польши, в которых было наиболее адекватно отражено реальное положение. Так, например, в начале 1937 г. заместитель начальника Иностранного отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР С.Шпигельглас сделал следующий вывод из доклада источника «Отелло»: «Доклад интересен несомненно. Он изобилует фактами, которые подтверждаются другими документами. Основная мысль доклада: Польша не агрессор, она жаждет сохранить при помощи Англии нейтралитет, — лавируя между СССР, Германией, Францией, — может оказаться дезинформацией. В этом опасность доклада»1. Как видно, польское государство однозначно рассматривалось как потенциальный противник. Очевидно, это одна из основных причин того, что среди жертв массовых репрессий эпохи Большого террора весьма значительную долю составили поляки и люди, обвиненные в связях с Польшей.
Начиная с 1929 г. против ряда польских коммунистов, проживавших в СССР и занимавших различные партийные, военные и советские посты, выдвигались обвинения в принадлежности к так называемой Польской организации войсковой (ПОВ), а в 1933 г. были проведены первые аресты по этим обвинениям...
http://memo.ru/his***y/polacy/chaucorr.htm