[Граф Д]

Под утро сон приснился. Будто восстали мертвые и... Стали жить среди людей. То есть вот есть живые люди, а есть мертвецы - слегка разложившиеся, иногда даже очень, но они живут среди людей. И вот я еду в машине скорой помощи, кажется я один из сотрудников бригады, сижу в салоне. На водительском месте скелет, на костях остатки плоти, на голове вроде бы кепка. В общем, скелет работает водителем скорой помощи, остальной персонал - живые. Рядом со скелетом сидит врач - тоже живой. Скелет ведет машину по вечерней улице, мы едем на вызов. И скелет болтает с врачом. Речь заходит о голоде. То есть на заднем плане общее убеждение живых, что мертвые не могут жить с нами в мире, согласно всем фильмам ужасов они должны жаждать отведать живой плоти. Завел разговор доктор на переднем сиденье и скелет-водитель в ответ серьезно рассуждает - мол, "чувство голода есть, но мы его загоняем все глубже" (во сне он выразился как-то метафорично - сундук нужно опустить глубже), чтобы однажды дать ему выход и "тогда мы съедим целый район или уничтожим целую отрасль - здравоохранение например".
А сам вдруг сворачивает в какой-то переулок. Доктор замечает, что он едет не туда. - Ничего, - отвечает скелет, - я дорогу знаю.
Доктор начинает приговаривать вслух: - Я не боюсь, я не боюсь.
Успокаивает себя, мысленно предполагая засаду с участием живых мертвецов. Улицы темные, обстановка зловещая. Мысль о засаде мелькает и у меня, но в следующий момент я перегибаюсь к водителю и советую ему не валять дурака и выбираться из переулков.
- Хорошо, - говорит он и выруливает на освещенное Выборгское шоссе.
Я-то вовремя понял, что он просто прикалывался.
Вот такой сон с глубоким социальным подтекстом.

P.S. А в конце, когда я уточнил, куда мы все-таки едем по вызову, мне сказали - "В Хельсинки". И это действительно было в другой стороне, поскольку мы ехали на юг Петербурга, а надо было на север.