[адекватор]

Экономическая модель советских колхозов и совхозов была теоретически выстроена грамотно и убедительно, но на практике не работала, и в жизни все бло не так, как в учебниках по экономике и в советском кино про колхозные собрания. Хозяина не было нигде, была необходимость сделать план. Председателя назначал райком, сроки посевной спускались с райкома, даже если земля была лёд. Четкая командно-административная система по армейскому принципу. Зарплата у колхозников по всей стране была примерно одинаковой, несмотря на то, убытки или прибыль. На колхозные собрания никто не ходил, кроме руководства - бригадиры, заведующие МТФ, мастерские, может быть, партияные и еще кто-то. Собрания собирали, чтобы единогласно проголосовать за любой одобрямс, никаких серьезных вопросов собрание не решало. Отношение колхозников к работе и колхозному имуществу - это не мое, это ничье, можно сломать, можно украсть, главное, чтобы не посадили. Воровали все, время от времени по плану ловили и сажали двух-трех человек, для острастки, давали в среднем три года. Нести из колхоза домой - это даже не считалось за вороство - "всё вокруг колхозное, всё вокргу моё". Так удобно было держать людей в страхе - несли все, а поймать можно было любого, особенно неугодного.
Ущерба обществу от такого несунства не было - продукты так или иначе оставались в стране, только их появлялось больше на личных подворьях. Материальный стимул все же был - доярке, например, за литр надоенного молока платили 2 копейки. Опытные доярки могли набрать группу высокоудойных коров и зарабатывать немного больше. Водичку лили, но редко, жирность все же проверялась. Канадские агрохолдинги эволюционно вырастали из маленьких поначалу частных хозяйств, наши колхозы сгонялись насильно, под винтовкой, и отношение к ним с самого начала было таким - " а ипись он провались". В итоге провалились.
Селу везло, если председатель попадался не самодур. Ротация кадров - разорил один колхоз, его перевели в другой.