[сэр Сергей]

Леди и джентльмены! Собственно, я специально опубликовал Хичкока. Хичкок, бесспорно, великий режиссер и сценарист, автор некоторых открытий в теории драматургии. Он всю жизнь делал нарративное, причем, коммерчески успешное кино, что, впрочем, ни сколько не помешало ему стать известным человеком и обогатить кинематограф. Спор о том, какой кинематограф лучше или хуже, я считаю излишним. Мой девиз – перефразированный девиз Кинотавра – хорошо любое кино, кроме плохого. Лично я с огромным удовольствием смотрю профессионально сделанные фильмы не зависимо от типа, жанра и прочего. Нарративный кинематограф, впрочем, не раз подвергался и подвергается нападкам и критике. Я, лично, уверен, он необходим. И, никогда не выступал против него, как явления. Однако, в плане его критики, лично мне, прежде всего, интересны мнения западных специалистов. Ибо Запад, вообще и Голливуд в частности, являются, как бы законодателями мод в современном кинематографе. И, быть объективным, ну, во всяком случае, обладать зернышками объективности, может человек, оттуда. Вот, например, вкратце, мнение Жана-Луи Бодри французского психоаналитика, работавшего в области психологии кино, причем, кино именно коммерческого и нарративного.

Жан-Луи Бодри углубил представление о двойной идентификации, имеющей место в кино: он утверждал, что идентификация с персонажем, с репрезентируемым - это
идентификация вторичная, условием которой является первичная идентификация
- то есть отождествление себя с субъектом видения. В кино таким субъектом
оказывается тот, чью точку зрения репрезентирует камера. Идентификация,
таким образом, являет собой результат структурной диспозиции взглядов, а
не сознательное желание зрителя отождествить себя с тем или иным
(например, положительным) персонажем на экране. Идентифицируя себя с
объективом камеры (а зрителю ничего другого и не остается, поскольку он
вынужден заимствовать «чужой» взгляд в процессе просмотра фильма), зритель
«одалживает» и ту идеологическую позицию, которую камера как субъект
видения олицетворяет. В хорошо спланированной сцене насилия, он/а будет
идентифицировать себя (в зависимости от того, как эта сцена поставлена) с
насильником ( и испытывать при этом садистское удовольствие) или с жертвой
(испытывая боль). Таким образом, идеология участвует в формировании
субъективности индивида на уровне бессознательного - и именно так
женщина-зритель, посредством заимствования «мужского взгляда», принимает
ту идеологию патриархального социума, которая ей навязывается.