[Белый олеандр]

Оказывается, сериал #Шторм был "про ментов, у которых есть сердце..."

Хлебников метко охарактеризовал Градова как Кинг-Конга, который «в одной лапе нежно держит девушку, а второй — крушит города, просто дубасит по ним так, что разлетаются здания, погибают люди, переворачиваются машины». Через беззащитную любовь Градова мы понимаем очень важную вещь, а именно — логику существования такого рода людей: в ментовской вертикали, в системе традиционных ценностей Родина-мать еще в детстве скинула их с лодки в Стикс, держа за розовую пяточку. С тех пор они защищены государством от всего, кроме любви к семье — она и делает их по-настоящему беззащитными.

Именно эту болевую точку и нащупали Хлебников и Мещанинова — раньше других в мире российского искусства. Когда Осокин говорит жене Градова, что Градову настанет конец, когда она умрет, герой подразумевает не физическую смерть, а смерть человеческого.

Возможно, главный политический лозунг этого лета таит в себе настоящую бурю: ведь если семьи ментов, пусть и символически, исчезнут, отвернутся от облеченных патриархальной властью сотрудников Следственного комитета, то они, как шекспировский Кориолан, «из людей станут драконами». Дихотомия своих и чужих играет с полицейскими злую шутку: выжигая ради семьи все и вся, как силовик Градов, они рискуют лишиться последней человечности и стать еще большей угрозой.

В этом смысле ушедшие в народ шутки о хрупкости росгвардейцев верны, но иначе: хрупки не их тела в бронежилетах, а психическая конституция и репрессированная любовь к ближнему. «Шторм» правдив в этом — и это главное, что всегда требовалось от Хлебникова. Он открыто говорит, что полицейский сегодня — это «батавская слезка», застывшая в воде капля расплавленного стекла, которая устойчива к ударам молота, но стоит только отломать у нее хвостик, как она взорвется, осыпая все вокруг острыми осколками.