[Михаил Бадмаев]

Сэр Сергей, расскажу, как у меня обстоят дела с Богом. Меня интересовала возможность непосредственного богообщения, возможность личной встречи с Богом лицом к лицу. Я читал отцов-аскетов древности, апофатиков-исихастов, которые стремились не к отвлечённому знанию, а подлинному мистическому опыту ("видеть Бога, как Он есть"). Через долгое время я в конце концов понял, что все приводимые Отцами критерии подлинности духовного опыта носят субъективный психологический характер. Т.е., тот гвоздь, на котором держалась вся громоздкая конструкция православного богословия, оказался фикцией. Всё рухнуло, как карточный домик.

Всё. Если нет чётких, твёрдых, объективных критериев подлинности духовного опыта, то, по большому счёту, нет разницы между благодатью Св. Духа и прелестью, заблуждением. Отсюда все эти вопросы о Библии, Адаме и Еве, противоречит ли вера науке и т.п. второстепенны и не столь важны. Православие в самом сердце своей теологической доктрины (учение о благодати и стяжании Св. Духа) представляет из себя полную туманную неопределённость.

Переходите к нам, в буддизм.