[Жукова Светлана]

В О И Н Ы Х Р И С Т А


Год 1191. Стотысячная армия крестоносцев движется вдоль узкой равнины изрезанной
ручьями и болотцами. Справа от нее необозримая, блестящая на солнце гладь моря. Слева-
изрезанные ветром хребты Наплузских гор. Предводитель крестоносцев Ричард - сын Ген-
риха II Плантагената совершенно взмок под беспощадными лучами южного солнца и, сняв
тяжелый шлем держит его на луке седла. Вся армия, и закованные в броню рыцари, и их
облаченные в кольчужные доспехи кони изнемогают от жары. Чуть позади Ричарда и немного в стороне от основной колонны едут два рыцаря. Один из них пожилой, другой совсем молодой. Тот, что постарше, стойко переносит трудности пути и единственное, что позволят себе - это поднять железную пластинку, прикрепленную к шлему и служащую для защиты глаз и носа во время боя. Молодой, не выдерживает жары и снимает шлем. Вслед за тем, он снимает с головы и капюшон кольчуги.
Пожилой рыцарь критически смотрит на молодого и говорит:
- Советую потерпеть, Симон. - Рыцарь переводит взгляд на близкие горы. - Лучше свариться заживо под этим дьявольским солнцем, чем получить в лицо копье сарацина. Эти горы опасны.
- Вы так считаете, де Веле? Что ж, пожалуй, вы правы. Хотя… вряд ли в такую жару
можно ожидать засады. Разве только неверные слеплены Создателем из другого теста
и из них это солнце не способно выжать последние соки, как из нас.
- Они родились под этим солнцем, юноша. А мы - нет. То, что для нас мука, для них
повседневная жизнь. Мы не на своей земле. Никогда не позволяйте себе забывать об
этом, если хотите остаться в живых в этом походе.
- Вы хотите сказать, мой друг, что мы должны быть готовы к любой неожиданности?
- Да, Монфор. Поверьте старому вояке, если мы хотим победить и получить все те блага, которые нам обещал Его Святейшество Папа, мы должны научиться предугадывать действия мусульман. А для этого, мы должны научиться мыслить, как они.
- Возможно, Вы правы, Веле. – Монофор, со вздохом, натягивает капюшон кольчуги и вновь надевает шлем. - Но мы пришли в эту землю для того, чтобы выполнить волю Создателя. Он ведет нас. И Он защитит свое воинство. Если нет, то я согласен умереть!
- Не кажется ли Вам, мой друг, что Вы еще слишком молоды для того, чтобы, с такой
легкостью, соглашаться на смерть?
Симон де Монфор, заслонившись от солнца рукой в железной перчатке, всматривается вдаль, где, у самого горизонта, виднеется роскошный восточный город под названием
Асур. Между городом и войском крестоносцев равнина заполнена несметными полчищами воинов Аллаха.
- А вот и Саладин с армией, наверное, раза в два большей, чем наша. Кажется, наставник, что наступает время для проверки наших теорий. Если я, не убоявшись смертельной раны, брошусь один в самую гущу сарацин, буду биться до тех пор, пока не кончиться сражение и останусь невредим, то Вы, наконец, поверите в то, что Христос и только Он один может отнять жизнь у своего защитника! И только Он один может сохранить ее. Все зависит от того, насколько ценен воин с точки зрения Бога.
Рыцарь де Веле, который, при ближайшем рассмотрении оказывается ни кем иным, как
отцом маленького Пайре, качает головой и говорит:
- Как знаете, Монфор, но, по-моему, с точки зрения Бога, вера и гордыня не совсем одно
и то же…
В этот момент предводитель крестоносцев Ричард поднимает руку и останавливает свою
армию.
- Христово воинство! - громовым голосом произносит он. - Вот враг, которого мы так долго
искали! Пришел час доказать наконец, что вера наша не ослабела, не дремлет, усыпленная роскошью жизни и сладкими песнями трубадуров! Христос, страдая, взывает к нам из Святой Земли! Так умрем же за Него!
- Умрем! Умрем! - раздается хор голосов.
- Построиться в колонну по пять рядов! - продолжает орать Ричард.
- В пять рядов! В пять рядов! - несется со всех сторон и армию крестоносцев охватывает
предбоевая лихорадка. От недавней сонной беспечности не остается и следа - крестоносцы
быстро строятся. Де Веле, вполголоса обращается к Монфору:
- Держитесь справа, мой юный друг. В этом бою я буду вашим Агелом - хранителем.
- Чем я заслужил это?
- У меня сын не многим младше Вас, Симон.
- Вперед! На мусульман! - продолжает орать Ричард, и ряды крестоносцев начинают движение. Опустив железные пластины на лица и, прикрываясь щитами, они выставляют вперед пики и, постепенно убыстряя ход коней, стройными рядами приближаются к армии Саладина.
Но, прежде чем добраться до противника, крестоносцам нужно преодолеть, трудно проходимый для конницы, участок холмистой усыпанной обломками скал местности. Расположенный между горами и морем, он является самым узким участком, который христианам необходимо преодолеть на пути к Асуру. Король Ричард, скачущий во главе войска, видит только врага впереди и скачет уже во весь опор. Молодой Монфор старается не отстать от короля, и нетерпеливо погоняет лошадь. Де Веле упорно держится слева, параллельно движению лошади Монфора, не забывая внимательно поглядывать на приближающиеся, усыпанные камнями и скальными обломками, откосы.
И вдруг, истошный крик: «Сарацины!» разрушает стройные ряды крестоносцев. Летящий
откуда-то с задних рядов, он заставляет круто затормозить Ричарда и приводит в смятение
войско.
- Нас обошли! - в досаде вскрикивает Монфор!
С горных склонов, в авангард армии христиан ударяют отряды мусульман.
- Развернуться! - командует Ричард.
- Нельзя! - кидается к нему Монфор. - Саладин только этого и ждет!
Ричард, быстро взглянув на Монфора, пытаясь оценить обстановку, всматривается в свалку
позади. Монфор, не дожидаясь команды короля, командует:
- К Асуру! Победа, или смерть!
Выкрикнув это, он поднимает коня на дыбы и продолжает:
- Крестоносцы, вперед!
Конь Монфора едва успевает опуститься на четыре ноги, как в воздухе раздается свист
копья, направленного рукой сарацина, из-за ближайшего камня прямо в горло молодому рыцарю. Но де Веле оказывается рядом и успевает подставить щит. Копье со звоном отскакивает от него. Монфор видит его движение, но не успевает поблагодарить. Он один бросается вперед, где под стенами Асура его ждет слава, или смерть. Де Веле бросается следом.
Бой в тылу продолжается. Половина армии смотрит на Ричарда. Король смотрит вслед удаляющимся, и кричит:
- К Асуру! Вперед! - Пускает коня в галоп и быстро нагоняет Монфора и Веле.
Почти вся армия включается в атаку вслед за Ричардом.
Ричард обгоняет де Веле и Монфора и первым врезается в ряды сарацин. Вслед за ним,
сминая все на своем пути, в неистово орущую толпу, врезается тяжелая конница крестоносцев. Начинается битва. Сарацины, те кто не был выведен из строя этой первой атакой, с кривыми обнаженными ятаганами, лезут со всех сторон. Ричард, похожий в своей
ярости на огромного разъяренного медведя, работает мечом с ловкостью и силой профессионального дровосека. Монфор держится рядом с ним, прикрывая спину короля. Де Веле рядом не видно.
- Ваше имя? - бросает Ричард, обращаясь к молодому рыцарю, слегка поворачивая к нему
голову и, одновременно, разрубая, внезапно появившегося рядом всадника-сарацина, одним
ударом, от макушки до самого седла.
- Граф де Монфор. - отвечает молодой рыцарь, вгоняя меч в грудь очередному сарацину.
- Я запомню Вас, граф… - отвечает Ричард, но оттесняемый мусульманами, быстро исчезает из поля зрения.
Монфор сражается яростно и умело. Скоро рядом с ним образуется целая гора
окровавленных тел. Но, неожиданно, один огромный полуголый мусульманин на черном как смоль, взмыленном жеребце, отнятой у какого-то крестоносца пикой, выбивает Монфора из седла. Монфор, с грохотом падает и, скованный тяжестью доспехов, не может сразу встать. Мусульманин спрыгивает с коня, отбрасывает пику, выхватывает изогнутый полумесяцем ятаган и, со звериным рычанием заносит ее над Монфором.
- Монфор! - диким голосом кричит, вовремя подоспевший де Веле и подставляет меч
под удар сабли.
Сарацин издает нечто похожее на волчий вой и начинает сражаться с Веле.
Монфор, воспользовавшись небольшой передышкой, данной ему товарищем, наконец ухитряется встать на колени и, в тот момент, когда сражающиеся оказываются прямо над ним, вонзает меч в живот мусульманина.
И, в этот же момент, Монфор видит, как Веле скрывается под грудой, насевших на него со всех сторон, мусульман.
- Жауме! - орет Монфор и бросается ему на помощь, но тяжелая, с острыми шипами булава в руке очередного сарацина, обрушивается на голову молодого рыцаря, с начала обдавая
окружающих водопадом сверкающих брызг от разбитого стеклянного шарика, затем, сминает конической формы шлем и с глухим стуком встречается с черепом, защищенном только капюшоном из тонких, но довольно плотно пригнанных друг к другу колец. Последнее, что видит Монфор в этом бою, это то, как на поле боя падает завеса тьмы.


1191 год. Равнина под Асуром. Поздний вечер. Битва закончена. Земля покрыта разодранными знаменами, переломанными копьями, брошенными мечами и бесчисленными трупами. Повсюду, то здесь, то там виднеются костры с кучками расположившихся вокруг них крестоносцев. Через поле недавней брани идет де Веле. В одной его руке, кажущийся теперь лишним, потемневший от крови, обнаженный меч. В другой - горящий факел. Голова его не покрыта и видно, что он кого-то ищет. Проходя над очередным поверженным телом, он наклоняется и, освещая его светом факела, тщательно всматривается в лицо. Наконец, он находит того, кого
искал.
Де Веле порывисто наклоняется, переворачивает тело, вслушивается, пытаясь обнаружить в нем признаки жизни и, видимо, обнаружив их, смачивает платок водой из фляги и начинает
осторожно стирать засохшую кровь с лица раненого рыцаря.
- Ну вот, ну вот… - бормочет де Веле в то время, как из-под кровавой маски показывается
лицо Симона де Монфора, - Главное, что ты жив… Жив…
Монфор открывает глаза и пытается ощупать свою голову.
- Спокойно, сынок, - останавливает его де Веле. - Рана не смертельна. Если только, не попадет грязь. Я, только что, промыл. Так что не надо ее, пока, трогать.
Монфор опускает руки.
- Жауме? Это Вы? Вы живы?
- Я-то? Жив, жив. На Ваше счастье…
- Простите меня. Простите мне мои слова, Веле. Я вел себя безрассудно и, если бы не Вы…
- Полно, Симон…
- Я прекрасно видел, как Вы заслонили меня от удара копья и знаю, кому принадлежит меч, отбивший ятаган сарацина… Только…
- Что «только», Симон?
- Почему это были Вы, а не Бог?
Де Веле пожимает плечами.
- Да не все ли Вам равно? Вы живы и этим все сказано!
- Вы правы. Пути Господни неисповедимы и, как знать, может быть именно Он и направлял Вашу руку…
Де Веле всплескивает руками, но спорить с раненым не решается.
- А чем кончилось сражение? - спрашивает его Монфор.
- Мы победили. Благодаря Ричарду. Он так дрался, что один обратил в бегство весь левый
фланг армии Саладина. Я слышал, как его называли «Львиное Сердце».
Внезапно, из-за спины де Веле появляется огромный рыцарь и обращается к раненому:
- Граф де Монфор?
Монфор пытается встать, но слабость не позволяет ему это сделать. За него отвечает друг:
- Да, ваше Высочество, это его имя.
Рыцарь снимает шлем и становится видно, что это король Ричард. Король переводит взгляд на старшего рыцаря.
- Он будет жить? – спрашивает Ричард.
- Да. Удар пришелся немного вскользь. Но, если бы не шлем и кольчуга…
- Хорошо, - прерывает его Ричард, - разрешаю ему покинуть войско и отправиться на излечение. Ваше имя? - обращается он к де Веле.
- Барон де Веле из Жеводана.
- Позаботьтесь о графе, барон.
Принц Ричард протягивает руку и, после того, как убирает ее, в руке де Веле, который,
с почтением отвечает на рукопожатие, остается золотой перстень с огромным рубином.
Де Веле поднимает удивленный взгляд на короля, который уже разворачивается, чтобы
уйти. Он делает несколько шагов и, внезапно развернувшись, как будто невзначай, говорит:
- Да, барон, я очень надеюсь на то, что граф де Монфор оправится от своих ран. Но еще
больше я надеюсь на то, что больше никогда не увижу его в своей армии.
- Я понял Вас, Ваше Величество. – отвечает де Веле, делая легкий поклон.
Ричард удаляется. Де Веле пристально смотрит ему вслед.