Что сегодня за день? Сегмент 3

[сэр Сергей]

А Кобицкий,

Сообщение от А Кобицкий

специально сегодня - Всемирный день борьбы с опустыниванием и засухой

З.Ы. Кстати, с Днюхой вас!!!

И настала ночь, мы провели ее на террасе форта, разговаривая о звездах. Больше смотреть было не на что. А звезды были видны все до единой, как в полете, только теперь они оставались на своих местах.
В полете, если ночь уж очень хороша, порой забудешься, не следишь за управлением, и самолет понемногу начинает крениться влево. Думаешь, что он летит ровно, и вдруг под правым крылом появляется селение. А откуда в пустыне селение? Тогда, значит, это рыбачьи лодки вышли в море. Но откуда посреди безбрежных просторов Сахары взяться рыбачьим лодкам? Что же тогда? Тогда улыбаешься своей оплошности. Потихоньку выравниваешь самолет. И селение возвращается на место. Будто вновь приколол к небу сорвавшееся по недосмотру созвездие. Селение? Да. Селение звезд. Но отсюда, с высоты форта, видна лишь застывшая, словно морозом схваченная пустыня, песчаные волны недвижны. Созвездия все развешаны по местам. И сержант говорит:
- Вы не думайте, уж я знаю, что где... Держи прямо вон на ту звезду - и придешь в Тунис.
- А ты из Туниса?
- Нет. Там у меня сестренка троюродная.
Долгое, долгое молчание. Но сержант ничего не может от нас скрыть:
- Когда-нибудь возьму да и махну в Тунис.
Конечно, не просто пешком, держа вон на ту звезду. Разве что когда-нибудь в походе, у пересохшего колодца, им завладеет самозабвение бреда. Тогда все перепутается - звезда, троюродная сестренка, Тунис. Тогда начнется то вдохновенное странствие, в котором непосвященные видят одни лишь мучения.
- Один раз я попросил у капитана увольнительную - надо, мол, съездить в Тунис, проведать сестренку. А капитан и говорит...
- Что же?
- На свете, говорит, троюродных полным-полно. И послал меня в Дакар, потому что это не так далеко.
- И красивая у тебя сестренка?
- Которая в Тунисе? Еще бы! Беленькая такая.
- Нет, а другая, в Дакаре?
Мы тебя чуть не расцеловали, сержант, так печально и немножко обиженно ты ответил:
- Она была негритянка...

Что для тебя Сахара, сержант? Ежечасное ожидание божества. И сладостная память о белокурой девушке, оставшейся за песками, там, за тысячи километров.
А для нас? Для нас пустыня - то, что рождалось в нас самих. То, что мы узнавали о себе. В ту ночь и мы были влюблены в далекую девушку и в капитана...

Антуан де Сент-Экзюпери, "Планета людей".